Интересный вопрос задали.
Какими силами, или, точнее, методами — психолог может работать не просто с клиентом, но, например, с абьюзером, преступником, агрессором? Для простоты можно взять случай, когда человек сам пришел к специалисту, его дела с законом движутся своим чередом (нет вопроса сокрытия преступления или продолжающейся агрессии в семье), человек хочет работать со своим характером.
Это хорошо, что есть возможность взять «для простоты», потому что в жизни, конечно, среди абьюзеров редко встречаются желающие работать с собой. Связано это в основном с тем, что сам факт насилия над другими, и его обработка психическими защитами — происходят так, чтобы исключить осознавание личного вклада в ситуацию. И поэтому основной вариант, по которому во многих странах преступник или абьюзер может попасть на терапию — это решение суда. Насколько я знаю, в США, к примеру, есть возможность выбрать — тюрьма или терапия. У меня среди френдов должен быть как минимум один психотерапевт, работающий в пенитенциарной системе — пожалуйста, поправьте, если ошибаюсь.
Так вот, возвращаясь к варианту, взятому для простоты. Чтобы определить средства и методы работы, нужно сначала определить общие цели. Это главное в любой терапии, и терапия абьюзера — не исключение. Общие — это значит, те, в которых и я, и клиент сойдёмся. То, что мы оба будем видеть как пространство для изменений, в котором мы оба согласны работать.
Обычно общая цель — это некий синтез тех целей, которые видит клиент (и которые нередко маловыполнимы в таком виде) — и тех, которые видит терапевт, исходя из знаний о пациенте и диагностических гипотез (но могут быть вообще непонятны клиенту).
Как это выглядит на практике?
Возьмём пример: муж-абьюзер бьёт и тиранит жену. Меняться он особо не хочет, его в себе всё устраивает, и вообще «она сама виновата». Жена подала заявление, мужа привлекли (малореальный пример, но пусть). Муж поимел от этого много проблем. И теперь хочет, чтобы этих проблем больше у него не было, чтобы ему больше не угрожала тюрьма. Всё.
Довольно типичный случай, и надо сказать, уже неплохо, если есть хотя бы такая мотивация и готовность что-то инвестировать в эту цель. Начинаем разговор. Чтобы не иметь проблем с законом, нужно его не нарушать — это клиент понимает. Но она же «сама виновата», «провоцирует», а он злится до крайней степени и полностью теряет контроль над собой. Здесь уже есть две интересные области для целей — если начать выяснять, чем именно его «провоцируют», то может выясниться, например, что он патологический ревнивец и контролёр. Или она как-то так язвительно разговаривает, что он чувствует себя лузером. А есть повод ревновать или чувствовать себя лузером, или не особо? Да фактически-то нет, но всегда был такой и кучу проблем с этого имел с людьми (а уж они с ним…). Вот, это уже можно обозначать как первую проблему и выводить общую цель: изучить, откуда взялась такая склонность к ревности (или к ощущению своей ничтожности) и что-то попробовать с ней сделать. Клиент согласен? Да. Терапевт согласен? Да.
Вторая часть — приступы злости и полная «потеря берегов» во время их. (Да, кстати, потеря контроля над ситуацией — то, что часто беспокоит абьюзеров, не всегда это осознанное беспокойство, но часто оно так или иначе есть) А давно ли такие приступы? Да буквально с детства, наверное, наследственное — батя такой же был. Хм, батя, значит. Бил, небось? Ох, и бил, и бухал, и из дома выгонял с мамкой и младшими.
Потенциально — тут есть травма, возможно, не одна. Возможно, есть пограничная личностная организация — а значит, потеря ментализации и неспособность быть в сильных чувствах, не закручиваясь в них — как следствие. Тогда цель, понятная для клиента, может звучать так: то, что вас в детстве били и выгоняли, могло повлиять на ваш характер, потому что вам просто пришлось стать таким же жёстким и агрессивным, как отец. Ведь другого образца просто не было, так что злость просто заливает вас, как океан, и всё. Мы можем с вами поговорить об этих прошлых случаях, а ещё поучиться разным новым способам взаимодействия друг с другом и тому, как можно сохранять голову в вихре сильных чувств. Может быть, что-то из этого вам подойдёт и вы сможете это использовать в жизни.
Клиент согласен? Да. Терапевт согласен? Да.
Уф, многабукв получилось. На самом деле, можно, конечно, целый трактат написать, очень много нюансов и вариантов. Попробую подытожить
Cилы и средства терапевтической работы с абьюзером и преступником — это:
(1) образовательные (обучение формам взаимодействия, информация о неизвестном и пр.),
(2) собственно длительные безопасные отношения с терапевтом (и все возможности, которые это даёт),
(3) работа с травмой, если есть травма,
(4) сфокусированная работа с глубокими личностными изменениями (пограничное расстройство и пр., в зависимости от конкретики),
(5) немаловажная часть — работа с агрессией клиента, направленной на терапевта (в рамках, конечно) — так как возможность её разместить снимает нагрузку с его обычных «мишеней»,
(6) и так далее.
Если я что-то забыла, дополняйте и задавайте вопросы. И вот ссылка есть интересная, там много всего по теме.